Он был экспериментатор, конечно, Ефим Яковлевич Коган. Но эксперимент ради эксперимента - не его случай. Он четко знал, чего хочет достичь и что надо изменить в системе, чтобы достичь этого. И он не мелочами занимался. Он мыслил глобально. И требовал этого же от директоров.

Как-то должна была выступить на совещании. Так три ночи не спала. Готовилась. И вот эта подготовка, само выступление и оценка, которую дал Коган, это все дорогого стоит. Я даже уже сейчас и не помню, какой у выступления был повод. Но очень хорошо помню и никогда не забуду реакцию Ефима Яковлевича, и вот этот свой выдох облегчения.

Он умел вдохновлять, но умел и спросить. К нему нельзя было прийти не подготовленным. Ты идешь к нему и все взвешиваешь сто раз. И еще крайне важная черта - он умел слушать. Он, может быть, и не согласен с тобой. И не согласиться, может быть. Но выслушает обязательно. Внимательно выслушает и только потом начнет, если не согласен, возражать. И возражения эти всегда аргументированы. И никогда на повышенных тонах. Бывают же начальники-крикуны. У Когана всегда только уважительное отношение. Хотя и я не во всем была с ним согласна.

Я, например, очень благодарна ему за то, что у нас теперь в каждом учебном заведении своя бухгалтерия. У нас же была централизованная. Как ни придешь к ним - «на это у вас денег нет». - «А дайте посмотрю, на что они у меня есть». - «А зачем?» Волокита страшная.

И введение Коганом подушевого финансирования я тоже поддерживала. Он сделал это правильно. Вообще, рациональное и эффективное использование государственных денег - это одна из главных идей, которые двигали им в его деятельности. Он умел считать деньги и руководителей учебных заведений ставил в такие условия, которые вынуждали нас скрупулезно просчитывать свои предложения и амбиции. Самостоятельность и ответственность. Ответственность за каждый свой шаг. Каждое свое решение. Это все Коган.

Но с его идеей оставить в ПТУ только профцикл, а полное среднее образование из ПТУ вывести, я согласиться не могла.

Я в своей жизни написала всего две служебные записки. И одна была вызвана вот этой идеей Ефима Яковлевича. Хотя я и понимала, почему она возникла, эта его идея. Ефим Яковлевич считал, что в ПТУ приходят дети, которые интеллектуальными талантами не блещут, но могут работать руками и хорошо работать, если их хорошо этому выучить. Дать соответствующие навыки, достойно трудоустроить, а потом обязательно проверить, как он там. Дело в руки надо человеку дать, чтобы он мог себя в этой жизни обеспечить. Вот это Коган считал главным для ребят, которые приходят в училище. Но у меня были совершенно другие примеры.

Парень из интеллигентной семьи. Приходит и говорит: «Ирина Константиновна, мама заставляет высшее образование получать. А я хочу у вас учиться». Я ему говорю: «Сережа, маме не надо противоречить. Давай так. Заканчиваешь школу, институт и, если не раздумаешь, еще и у нас выучишься». И он заканчивает институт, приносит маме диплом и говорит: «А теперь я пошел к Ирине Константиновне». Сейчас возглавляет сеть ресторанов в Санкт — Петербурге. «Ну а высшее образование -спрашиваю его, - тебе помешало?» - «Нет, - говорит, - не помешало».

Другой пример. Мальчишка привозит золотую медаль с международного конкурса. Первый наш золотой медалист, и я его, между прочим, спрашиваю: «А напомни-ка мне, какую ты школу кончал». Я почему-то думала, что самарскую. А он говорит: «Я в Мокше учился». — «И как ты учился?» - «На тройки». - «А как же тебе удается у нас так хорошо учиться?» — «Ирина Констанитиновна, я так хотел к вам попасть!»

В школе учился на тройки. Приходит к нам и - золотая медаль международного конкурса. И он кончает наше учебное заведение. И у него хорошая квалификация, но и аттестат о полном среднем образовании. И он не просто трудоустроен. Он может продолжить обучение в вузе, расти по карьерной лестнице. Да и в личностном плане, я считаю, оно много дает, полное среднее. Хотя, конечно же, разные дети в училище приходят. Очень разные - отчисляем же иногда. А иные уходят по собственному желанию. Не хотят учиться и все. И совершенно не занимаются. Демонстративно. Но и те, и другие знают, что у меня в кабинете два стула: один «расстрельный», другой «предупредительный». И я каждому предлагаю хорошенько подумать, прежде чем выбрать стул. «Ну хорошо» — говорю, — отчислю тебя. Но ты ведь придешь ко мне. Через пару лет придешь и будешь говорить: «Какой же Ирина Константиновна, я был дурак!»

Выслушают меня, и кто-то остается. А кто-то уходит. Но многие их тех, кто ушел, возвращаются. И говорят: «А нельзя ли у вас еще и аттестат получить о полном среднем образовании». — «В твоем случае, — говорю, - теперь только вечерняя школа». - «Какой же я был дурак!».

Нет, я не согласна была с идеей Ефима Яковлевича вывести из училищ полное среднее. Категорически не согласна. И написала служебную записку, где эту свою позицию обосновала. Пришла к Прудниковой и говорю: «Виктория Аркадьевна, найдете нужным, прочтите. Сочтете нужным Ефима Яковлевича познакомить, познакомите. Решать вам. Но я свое мнение высказала. Я считаю, что ребенок должен иметь возможность получить у нас и полное среднее образование».

Я не собиралась Ефима Яковлевича переубеждать. Но мне было важно изложить свою точку зрения. Не знаю, читал он эту мою записку, не читал. Но даже если и читал, это никоим образом не отразилось на отношении ко мне. Никогда, никаких упреков. Всегда только вежливое уважительное отношение.

Он вообще был очень обаятельным человеком. Элегантен, подтянут, всегда в хорошем расположении духа. А как он пел!

Совещание в Тольятти. Серьезное совещание, но какой теплый, по- человечески теплый вечер! И вот на этом вечере я впервые и услышала, как он поет. Все замерли буквально. У него баритон. Мягкий, красивейший баритон. Огромное удовольствие было слушать. Да Ефим Яковлевич и сам получал от пения удовольствие. А удовольствий у него, я думаю, не так уж и много было. Такая нагрузка, такая ответственность. Да и недоброжелателей было немало. Но никогда, никогда я не видела его раздраженным.

А познакомились мы с ним, между прочим, в результате ЧП. Коган только-только вступил в должность, а у нас в училище - пожар. Часов в десять вечера. Сидит вахтерша, смотрит телевизор, и телевизор вдруг вспыхнул. А я уже дома - звонок: «Ирина Константиновна, училище горит». Примчалась, а пожарные огонь уже потушили. Да и огня-то, к счастью, особого не было. Но все от копоти черно, и двери выбиты. Утром я, естественно к Когану: так, мол и так. А мне уже дали заключение, что вины учебного заведения нет. Пришел дознаватель, говорит: «Ирина Константиновна, не нервничайте. Вашей вины здесь нет". Коган: «Как нет вины? Интересно». Даю ему заключение и говорю: «Ефим Яковлевич, мне деньги нужны. На ремонт». Он говорит: «Пока не готов вам ответить». Ну и правильно: пришла с утра, свалила ему на голову всю эту информацию и - «дайте денег, Христа ради».

Денег мне дали, конечно. И ремонт мы, конечно, сделали. Но я о первой встрече с Ефимом Яковлевичем. А она была вот такой.